     |
Наша часть двигалась
вдоль полотна железной дороги Москва—Минск. Колонна растянулась с обозом на несколько километров. Впереди, как обычно, прокладывало путь по карте командование полка. За ними шло отделение артиллеристов с пушкой 55-мм, запряженной в паре лошадей, дальше пулеметчики и Минометчики, а потом вся пехота 252-го. Гвардейского стрелкового полка с обозом.
Вдруг сзади нас послышались выстрелы, начался бой в тылу у нас.
Оказывается, из нашего тыла выходила из окружения немецкая дивизия. Я получил команду прибыть в тыл нашей колонны с пулеметами. Мы бежали на помощь тыловым частям, которые, отбивались от немцев.
Я бежал со своими пулеметчиками, но меня остановили солдаты, у которых имелись Два станковых пулемета, но они не стреляли, а немецкая колонна двигалась из лесу прямо на них. Пружину они натянули, но пулеметы не стреляли, я быстро достал из кармана гимнастерки прокладочные кольца и подложил под замок пулемета. Застрочили. Пулеметы установили между елками (которые на сажень и
предохраняли от заноса железнодорожного полотна ох снега). Стали поливать голову колонны немцев из двух пулеметов, они бросились обратно в лес, но много осталось лежать на поле.
Стихла стрельба в хвосте колонны. Там наши отбили немцев. Мои пулеметчики возвращались в голову колонны. После боя выяснилось: кто-то погиб из командования полка, которое находилось в хвосте колонны и руководило боем. Бой кончился. Постреляли немножко по лесу мы прекратили стрельбу. Помкомвзвода мои — девушка с солдатами ходили там, где лежали убитые немцы. За трофеями. Они сняли с убитых кресты и медали — насобирали целую пилотку и высыпали нам и сказали: «Вот вам награда за сегодняшний бой».
В этом бою я потерял
свою пилотку. Пилотку было не жаль, а жаль было звездочку. Она была старого образца, получил я ее, когда принимал присягу в 1941 году в Пуховичском пехотном училище в гор. В. Устюге. Да и она, возможно, спасла мою жизнь в наступательных операциях на Калининском фронте.
В 1942 году, когда разорвалась мина недалеко, мою шапку всю изорвало и повредило звездочку.
Когда колонна двигается в походе да еще и жару, каски мы держали на поясе. Шли, в пилотках. Когда завязывался бой, я пилотку клал в карман брюк, а каску надевал.
Пехота дивизии двигалась без остановок — все вперед и вперед. Несколько рот полка, в том числе и мы, пулеметчики и минометчики, свернули на проселочную дорогу — нас
направили в тыл к немцам. Шли долго, без дороги, лесом. Дошли до болота. Оставив вещмешки и шинельные скатки, вошли в болото. Это было вечером. Пулеметы, минометы и боеприпасы несли на себе. Проваливались иногда до плеч, вытаскивали друг друга и только рано утром вышли на опушку леса и болота—в тыл немцев.
Они нас не ожидали, некоторые загорали — недолгий бой, и мы в немецких траншеях. Слева — чистое поле тянется до леса. Справа — одинокое строение. Оттуда строчил немецкий пулемет. За нами появился наш танк Т-34. По нему ударила пушка. Танк загорелся. Слева от леса по полю шли цепи солдат от нас далеко, и мы не могли распознать — наши солдаты или немцы, а бинокля у нас не было. В этом бою был ранен пулеметчик однофамилец. Была ранена разрывной пулей девушка — мой помощник командира взвода, которых направили в санвзвод.
Бой затих.
Мы вышли на проселочную дорогу. Шли мимо, одинокого строения, откуда вели огонь по нам немцы.
Мы шли вперед без сна и отдыха. Немцы отступали, разрушая на пути
все. Мосты взрывали или жгли, соединения рельсов взрывали, шпалы разрушали.
В лесу около железнодорожного полотна наши солдаты обнаружили брошенные штабные машины и склад продовольствия.
Особенно много было ящиков с бутылками, думали, что это водка, хотели расстрелять из пулемета, ко посмотрели: оказалось, это нарзан-вода.
Погода была жаркая — нам пригодилось очень и кстати. В штабных машинах обнаружили
несгораемые ящики, каким-то образом солдаты их открыли. В них оказались немецкие знамена, погоны высшего офицерского состава, наградные кресты и медали. И разных стран бумажные деньги, в том числе и наши, красные тридцатки. Некоторые солдаты набрали этих трофеев и набили ими свои карманы, а шелковое знамя разорвали и затоптали ногами.
Колонны полков 83-й гвардейской стрелковой дивизии двигались по шоссейной дороге. Пехота уже не шла пешком, а ехала на своих и трофейных повозках. Мы двигались по правой стороне дороги, а слева наши солдаты вели пленных немцев.
Солдаты, которые набрали трофейные—других стран деньги, бросали в них, а они, пленные, шли и топтали дензнаки.
Вскоре догнал нас начальник финчасти полка и спросил: где взяли яти деньги? Зачем их разбрасываете? После войны мы их сможем обменять на золото.
Возможно, эти деньги были французские или итальянские, не помню. А немецкие марки — новенькие в пачках — тоже были.
Вопросы и предложения отправляйте на balkans@yandex.ru